Спор в данном случае возникает в связи с интерпретацией статьи 22 Конвенции о ликвидации всех форм расовой дискриминации 1965 года, которая устанавливает, что любой спор, который не может быть разрешен путем переговоров или процедур, передается на разрешение Международного Суда. Позиция России заключается в том, что Грузия не выполнила условие статьи 22, поскольку не предприняла попыток разрешить спор путем переговоров. В то время как Грузия утверждает, что фраза "любой спор, который не разрешен" указывает лишь на факт наличия спора, безотносительно к тому, проводились ли переговоры или процедуры. Допустимость толкования Грузии может быть оценена с учетом общей практики толкования международных договоров и норм международного права. По общей практике толкования договоров, интерпретация осуществляется в соответствии с целью и объектами договора, как они выражены в его тексте и контексте. Также могут быть учтены цель и задачи Конвенции, а также договорные обязательства стран-участниц. В данном случае, контекст статьи 22 подразумевает, что споры, которые не могут быть разрешены путем переговоров или процедур, будут переданы на разрешение Международного Суда. Это указывает на необходимость попыток урегулирования спора посредством переговоров или процедур. Однако, необходимо также учитывать обычное международное право и принципы справедливости. Зачастую, интерпретация договоров может происходить с учетом обычного права и принципов международного права, которые могут предоставить дополнительную информацию о целях и задачах договора. В данном случае, практика международных судов и арбитражей может быть примером обычного права, которое регулирует толкование международных договоров. Если судебные органы в своей практике толкуют фразу "любой спор, который не разрешен", как требующую попыток урегулирования спора посредством переговоров или процедур, то это может подтвердить допустимость такого толкования. Таким образом, толкование Грузии, согласно которому необходимо лишь установить фактическое наличие спора, может быть недопустимым, так как оно не учитывает требования статьи 22 Конвенции и контекст, в котором она используется. Однако, окончательное решение проблемы может быть принято только Международным Судом или арбитражем, в случае если Грузия обратится в Международный Суд, чтобы разрешить спор с Россией.