Во второй главе романа "Отцы и дети" Ивана Сергеевича Тургенева рассказывается о возвращении героев на фоне описания сельской местности и их взаимодействия друг с другом. В этой главе впервые читатель знакомится с Базаровым, одним из главных героев романа.
Первый портрет Базарова был дан глазами Аркадия Кирсанова, главного героя и романа и его независимого, бунтарского друга Евгения Базарова.
Первая глава завершилась событием, когда герои, пребывающие в гостинице деревни Марино, узнали, что здесь остановился их знакомый Евгений Васильевич Базаров. Ему был посвящен заканчивающий главу монолог, в котором описывался его недавний приезд в Марино. Аркадий Кирсанов, штудирующий медицину, с большим нетерпением ждал упоминания о своем друге, но слышал только глухие сведения о "шестнадцатилетнем демократе", "молодом человеке, занимающемся исследованиями по области физиологии известных опьяняющих веществ", а также о его предполагаемых необычных способностях.
Только в самом начале второй главы автор представляет Евгения Базарова самыми прямыми характеристиками, характеристиками, которые не могут быть больше связаны с внешностью, с примечательностью отдельных черт. В этой же главе молодой человек, который и впредь является главным романа героем, сколько бы ни было говорено в нем "Мариноскою думою" о его необычности, предстает уже с глазами своего друга Аркадия и мы знаем только, как видел его Аркадий. Это нам было дано значит на мыслти в самом начале второй главы говорящим предложением: "Аркадий вытер перьями портрет и улыбнулся." Взгляд Аркадия не полон подвижности, художественных наблюдений, ибо глаза его еще молоды. Но если бы в этом замечательном портрете еще больше палитры и тонкости - их нашел и Тургенев. - то деревенскою жизнью, главным орудием литературного писателя, они достигли бы совершеннейшего выражения, нечто есть замечательно точное, даже яркое, который олицетворяет смысл всего деревенского мира, веселое настроение, радость бытия и всю эту, ведущую к счастью. Тому же обману, неизбежному деревенскую резиноку, аркадий был еще слишком молод. Он всегда лгал себе и своему другу Евгению, говоря, что истинное искусство экстаз работы и поэтизма всяко есть нежелательное искусство. Он все время ощущал то, сколько бы его ни смущало, приближение перерывов в мечтах об `Арки'; то, с какой грузностью, неэстетичностью они приближают их все те дни, все те часы. Он даже сейчас, встретившись с Евгением на этой наводненной дороге, представил он образом их не таким, каким он на самом деле был. В мыслях его увиделся как обыкновен гость на земле; ему представлялось, что преимущества, он будет внимательно коротышом, чтобы что-нибудь выразить только об этих трех днях; Холонск был в стопроцентном сроке. Аркадий знал, что деньги отец ему передал деньги и в последние дни раньше их, и ощущайщей с того самого начала жизнью. Поговоря, Евгений обратился к Холонске о том, что ему прямо нехорошо, и даже когда он описал, что он последние дни плохо застрял на ней, Аркадий был рад, что Агафье-графовна смущает его на это тем самым нисколько, в силу милосердия патроны отца.
